Как Хрущев просил Сталина увеличить квоту для расстрелов

Отшумели горячие споры о 100-летии революции и 80-летии репрессий. Появились новые данные о тех сложных драматических событиях. Продолжаем спокойно разбираться и подводить итоги - что же это было?

Уже было сказано, что расхождения группы Сталина и упёртых большевиков были непримеримыми, шла борьба за определение курса. Оппозиция объединилась в единый право-троцкистский блок для свержения Сталина. Для захвата власти в случае войны планировалось способствовать поражению. В любом случае готовился переворот.

А судьи, каратели и заговорщики - кто?

«Во главе заговора стояли Авель Енукидзе и Рудольф Петерсон - принимал участие в карательных операциях против крестьян в Тамбовской губернии, командовал бронепоездом Троцкого, с 1920 года - комендант Московского Кремля, - пишет известный советский и российский историк Юрий Жуков. - Они хотели сразу арестовать „сталинскую" пятёрку - самого Сталина, Молотова, Кагановича, Орджоникидзе и Ворошилова».

Им удалось привлечь замнаркома обороны Михаила Тухачевского, который был обижен на Сталина, потому что не были оценены "великие таланты" маршала. К заговору примкнул нарком внутренних дел Генрих Ягода - обычный безыдейный карьерист. Просто ему показалось, что кресло под Сталиным закачалось, поэтому он поспешил в оппозицию.

Ягода добросовестно выполнял свои обязательства перед оппозиционерами - тормозил любую информацию о заговоре, которая периодически поступала в НКВД. Такие сигналы регулярно ложились на стол главного чекиста, но он их аккуратно складывал под сукно.

Заговор потерпел поражение, скорее всего, из-за нетерпения троцкистов. Воплощая поручение своего вождя о терроре, они участвовали в убийстве сталинского соратника, первого секретаря Ленинградского обкома Сергея Кирова.

До Сталина уже не раз доходила информация о заговоре, поэтому, когда всё уже зашло так далеко, он предпринял ответные решительные меры. Прошли массовые аресты троцкистов. Успеху операции способствовало то, что ЦК партии взял деятельность НКВД под жёсткий контроль.

В 1936 году вся верхушка троцкистско-зиновьевского подполья была осуждена и уничтожена. Ягода был снят поста наркома НКВД и в следующем году расстрелян. Однако Тухачевского же это никак не затронуло.

Ссылаясь на источники в германской разведке, немецкий историк Пауль Карелл пишет, что переворот маршал намечал на Первое мая 1937 года, поскольку в Москву стягивалось много военной техники и войск. Под этим прикрытием можно было привести верные Тухачевскому части.

Но Сталин уже знал про эти намерения. Тухачевского изолировали, в конце мая он был официально арестован. Под суд пошли другие причастные к заговору военачальники.

Неудавшаяся сталинская демократизация

Видимо, Сталин собирался прекратить репрессии. Но уже летом того же года он столкнулся ещё с одной враждебной силой - "баронами" в лицах первых секретарей обкомов партии. Их сильно встревожили сталинские планы по демократизации. Ведь на свободных выборах многие из них гарантированно потеряли бы власть.

А Сталин действительно планировал ввести свободные выборы! В 1936 году по его инициативе уже была принята новая Конституция, по которой равные права получили все граждане СССР, в том числе ранее лишённые избирательных прав "бывшие".

«Предполагалось, что одновременно с Конституцией будет принят и новый избирательный Закон, - пишет доктор исторических наук Юрий Жуков. - В нем прописана процедура выборов из нескольких альтернативных кандидатов, и сразу начнётся выдвижение кандидатов в Верховный Совет».

Жуков полагает, что Сталин хотел не просто провести политическую демократизацию, а отодвинуть от власти партийную номенклатуру, которая слишком зажралась и оторвалась от жизни народа. Он намеревался вообще оставить за партией только идеологическую работу, а исполнительные функции передать Советам и правительству Советского Союз.

В 1935 году вождь уже ясно высказался: «Мы должны освободить партию от хозяйственной деятельности». Но Сталин слишком рано раскрыл эти планы. На июньском 1937 года Пленуме ЦК номенклатура, в основном из числа первых секретарей, фактически поставила генсеку ультиматум: если он не оставит всё как прежде, они его сместят.

Номенклатурщики ссылались как раз на заговоры троцкистов и военных. Они требовали не только свернуть планы по демократизации, а усилить чрезвычайные меры, даже ввести в регионах квоты на массовые репрессии, чтобы добить оставшихся троцкистов.

Больше всех в увеличении расстрельных лимитов усердствовали как раз будущие „жертвы" и разоблачители "кровавого сталинского режима". Первый секретарь Западно-Сибирского крайкома партии Эйхе просил права на расстрел 10800 человек. Хрущёв, возглавлявший Московский обком - 8500 человек.

Полгода спустя Хрущёв стал первым секретарём ЦК КП Украины. В числе первых его обращений к впоследствии осуждаемому за кровожадность Сталину была просьба разрешить ему расстрелять дополнительно 20 000 человек.

Сталину, по мнению Юрия Жукова, ничего не оставалось, как принять правила страшной игры, ведь партия была тогда слишком большой силой. По стране пошёл Большой террор. Вместе с настоящими участниками неудавшегося заговора уничтожались подозрительные или кому-то неугодные люди.

Еще по теме:

Репрессии 37-го. Невинные жертвы или враги народа?